Невысказанное

Любимый, я себе все так же лгу,
Придав словам отточенность металла,
Что все в порядке. Просто нас не стало.
И слезы вытираю на бегу…
Когда тут плакать — вечно то да сё…
Ну, да, сама, конечно, виновата…
Ночь. Облаков раздёрганная вата.
Какими нас ветрами так несет,
Что не остановиться ни на час?..
Держусь, конечно. Тут не до истерик.
Но… просто все равно еще не верю,
Что мы.. что я… что ты.. что больше нас
(Как странно!) – нет… А знаешь, мне вчера
Приснилось, что смотрю в твои глаза, и
Целую, и от ласк почти что таю..
Проснулась. Проревела до утра.
Нет, я не спорю, — кто меня просил…
Лети теперь, свободной вольной птицей…
И хочется напиться и забыться.
Но нет уже ни времени, ни сил…

© Алина Марк

Недописанное письмо

…Ты очень похож на того, кто был когда-то мне слишком близок,
Кому доверяла, кого ждала, не думая, столько дней…
Писала про милостыню судьбы с этапностью эпикриза
Смешное наивное бла-бла-бла… Могла бы молить сильней?..
Могла бы, но только — кому оно такое сегодня надо!…
Я верила ветру, — сбивая в кровь подошвы уставших ног,
Брела, из надежды плела венок, из дикого винограда —
И ветер смирялся, не в глаз, но в бровь швыряя соринки. Мог
Размазать слезу, а потом в жару пролиться дождями – мимо;
Рассыпаться пылью ненужных слов, на мне проступить, как соль…
Сплетая в безумии пальцы рук, измученным пилигримом
Мечтаю, чтоб солнце слабее жгло… По капле сцедить бы боль –
Но влагой насыщенная строка ни легче, ни холоднее,
Она ни трясина, ни брод, ни мост, ни посох в моем пути.
От всхлипов невольно дрожит рука, и пишется, как умею…
И мир поднимается в полный рост, услышав твое «прости…»

©Алина Марк

Бахрома

Вместо стягов- тряпье. От надежд — бахрома.
(Говорят, от такого и сходят с ума?..)
Ярым золотом выжжена слов хохлома
на посуде судьбы.. Я творю терема
на песке, и теперь хоть тюрьма, хоть сума –
все едино, мой друг, все едино…

Горизонт перепахан сохой облаков.
Раз рождаешься в муках, наверно, таков
твой удел — не дождаться лавровых венков.
Бог, похоже, не жалует бунтовщиков,
а удачи осталось- на пару глотков…
И покажется вдруг лебединой

песня ветра, в которой ни смысла, ни слов —
только чей-то слепой необдуманный зов…
Небеса собирают богатый улов
мертвых душ под раскатами колоколов.
а потом, основательно перемолов,
возвращают обратно на землю…

И, себя исчерпав, замыкается круг
мироздания. Так получилось, мой друг.
Был господь дальнозорким, а стал близорук,
соразмерна ли чаша отмеренных мук?..
Что ж, как будет- так будет… из ласковых рук
я и боль, как награду, приемлю.

© Алина Марк 

Лир-героическое

Ты Робеспьер, ты Хейфец, ты стервец,
Неотразимый дьявол Казанова…
Ты примерял верёвку и венец,
И начертал — «вначале было слово»,
Взрывал космогоническую взвесь,
Чтоб расчищать вселенские сусеки,
И ощущать, что мир в тебе — и днесь
Теперь живет, и присно, и вовеки…
Веков ушедших, кажется, не счесть:
То череда смертей, то словоблудство…
Нет, чёрт возьми, за что такая честь —
Прожить, приговорённым к безрассудству?..
…Но небо молча впитывает синь
Под солнцем, стойко замершим в зените…
Ты помнишь ласки девочек-рабынь,
И нежный взгляд усталой Нефертити,
И день, когда корил за озорство
Инфанту в Тюильри, и после… впрочем,
Неважно…
А скажи мне, каково —
Распятым…
на бумаге…
между строчек?..

© Алина Марк

Бумажное распятье – это жесть!
Кощунственно и слишком патетично.
Хотел бы знать, кому такая честь,
Но, видно, это лично. Очень лично.
Похоже, что лирический герой,
Проживший сто веков довольно остро,
Волюнтарист, заносчивый порой,
С претензией на графа Калиостро.
Растлитель, волочила, донжуан,
Секс-символ планетарного масштаба,
Вселенский пиротехник и смутьян.
Ну, почему от них так млеют бабы!!!
А он сидит надутый как павлин –
Мы есмь царь! Да что уж там, Халиф мы!
И бабы — ровным строем в цеппелин.
Ну, ладно, в лимузин. Ввернул для рифмы.

Написано, конечно, ничего –
Воздушных слов сверкающие грозди,
Красиво…
А скажи мне, каково –
Вбивать
Меж строк
Отточенные гвозди?…:-)

© Алексей Порошин

Поздно, мой нежный. Прошлого больше нет…

Поздно, мой нежный. Прошлого больше нет.
Есть только тени, эхо, случайный шорох.
Россыпи пыли золотом красят свет.
Воспоминаний серый шуршащий ворох…
Трудно, мой светлый. Мне бы тебе писать
тысячи слов, дразнящих и слух и взгляды…
Ручку беру, готова раскрыть тетрадь,
Но усмехнется разум опять: «А надо?..»
И отложу листки…
…Вот, опять мигрень:
Видно, влияет чертово межсезонье.
Меньше и меньше вытертая шагрень
Нашей любви — теряется под ладонью…
А ведь еще вчера заполняла мир.
Знаешь, родной мой, слишком давно не снится
Голос твой…Снова стелется кашемир
Бледного утра, но без тебя… Синицы
И журавли отпущены — пусть летят
Стаей туда, где больше тепла и хлеба.
Я обживаю свой персональный ад
Имени бывшего счастья.
Пускай нелепо
И безрассудно, глупо и зло, пускай…
(взрослая?.. плачу, будто бы лет в пятнадцать…)
Тощим котенком к тапочкам льнет тоска.
Жаль, что лишь ей дано от тебя остаться.

© Алина Марк

когда-нибудь…

Ты где-то там, ты снова живешь во мне, 
бьешься толчками, будто бы изнутри 
трогаешь мир. Я словно брожу во сне,
 тихо шепчу: «Мой милый, смотри, смотри, 
вот эта улица — здесь мы могли бы жить
долго и благостно. Впрочем, когда-нибудь…»

Встрепанный голубь, сирый, как Вечный Жид,
громко взлетел, потом, продолжая путь,
лег на крыло, закладывая вираж…

Я создаю тебя, за чертой — черту.
Ты усмехнешься — пестую, мол, мираж.
«Нет,» — возражу, – «ну что ты, родной… мечту…
Ты не мешай мне, главное, и – тогда 
точно сумею…»

Каплей росы с листка
дрогнет и скатится крохотная звезда:
я загадаю — счастья для нас, пускай
каждый, кто видит, думает: «Повезло…»

Бледной рукой придерживаю живот.
Вены набухли — слишком уж тяжело
бремя любви, которое там живет,
слепо ворочаясь, веруя — наступил
день, где судьба не вынесла свой вердикт,-
светлый и ласковый, полный волшебных сил…

…Дай только мне еще раз тебя родить…

©Алина Марк

по крышам)

 Жаль..
………..но все то, что хотел сказать я,
Так и ос
танется между строк.
/* * * (Дождь за окошком, казалось, вечен…), slithy toves/

небо по крышам стелилось — кошкой,
ласково льнуло к изгибам труб,
звезды рассЫпало мелкой крошкой.
бог заварил сумасшедший суп
с пряной приправой безвестных строчек.
(все, что желаешь, увидишь там…)
ночь становилась чуть-чуть короче,
мысленно следуя по пятам
нежных крадущихся ароматов,
ярких и радостных мотыльков…
ветер убрал паруса закатов:
невероятнейше высоко — 
облако, став сумасшедше-белым,
падает в солнечный желтый джем…
жаль, но все то, что сказать хотела,
ты не услышишь…
совсем-совсем…


(с)Алина Марк